Лугнасад (Lughnasadh), Ламмас (Lammas Day), La Lunasa (ирл), Lunastal (гэльск), Леммас, Лоафмас, Брон Трограйн. Праздновался Лугнасад 1 августа. Название «Лугнасад» можно перевести как «сборище Луга» или «свадьба Луга» - есть версия, что в этот день бог Луг женился на богине-хранительнице Ирландии – Эйрин.
Но по легенде, этот праздник был установлен богом Лугом в честь своей приемной матери Таилтине, после ее смерти. Имя «Tailtin» происходит от слова «talam» - земля. Так как Таилтине была похоронена на вершине холма, то и праздник тоже старались отмечать на холмах. В этой легенде есть пара весьма странных фактов.
Во-первых, эта богиня малоизвестна, поэтому было бы странно, что кельты посвятили ей один из основных праздников.
Во-вторых, настоящая мать Луга – Этлин, дочь Балора, - была вполне живой и здоровой. Странно, правда? Но, если вспомнить битву между Туатами и сынами Милля (гойделлами), то Туаты проиграли последнюю битву при Таилтин. После этого поражения боги были вынуждены уйти в Холмы (Сиды).
Быть может, «приемной матерью» для всех Туатов, в том числе и Луга, была сама Ирландия. И для них она «умерла» после поражения у Таилтин. Туаты ушли в сиды, но жители Ирландии, по договору, должны были в определенное время приносить дары бывшим богам. Существует даже ирландская сказка о том, что люди заключили с Сидами договор, по которому люди могут возделывать землю с Имболка (по другому варианту – с Белтайна), собирать урожай с августа (Лугнасада) по Самайн, а после Самайна земля принадлежит Сидам. И вполне вероятно, что дары Туатам должны были приноситься именно в день их поражения при Таилтин. Причем это должен быть самый первый урожай в году. Что, по сути, и делалось.
Кроме того, существует легенда, по которой богиня Таилтин (Таильтиу), дочь Маг Мора из племени Фир Болг, действительно была кормилицей Луга. Легенда гласит, что когда Туаты разгромили племя Фир Болг, Таилтин лишилась мужа, но после битвы стала женой одного из вождей Туатов. С помощью своего топора она выкорчевывала леса, превращая их в равнины. Но эти действия ее так изнурили, что она умерла. По этой легенде, Луг посвятил Таилтин праздник, который длился целый месяц – 15 дней до Лугнасада и 15 дней после.
В более позднее время, когда на островах появилось христианство, праздник начали называть Lammas day. В более ранних версиях название было half-maesse, hlammaesse или loaf-masse (буквально – «месса каравая»). Дело в том, что 1 августа люди приносили в церкви к утренней мессе праздничные караваи для освящения. Кроме хлеба приносили для освящения еще и ягнят. Поэтому в некоторых областях праздник называли lamb maesse – «месса ягнят».
Лугнасад был всеобщим праздником, на который могло собраться несколько общин. В празднование входили жертвоприношения – десятая часть собранного за день зерна и часть праздничной пищи закапывалась в землю в качестве дара Земле и богам. Так же проводились различные игры, состязания и танцы вокруг костра.
Из обрядов можно выделить следующие:
• Так как праздник был связан с началом сбора урожая, то был обряд срезания первых колосьев. Утром 1 августа люди в праздничных одеждах выходили в поля, и главы семей срезали первые колосья хлеба. Кстати, если зерно созревало раньше, и ждать праздника было бессмысленно, то обряд мог проводиться и не 1 августа. Обряд мог заключаться в том, что глава семейства поднимал первый сноп над головой и трижды обводил им вокруг головы. Стоящие рядом люди пели хвалебную песню, и просили благословить урожай. Обмолоченное зерно первого снопа шло на муку для праздничного пирога.
• На Лугнасад возвращались те, кто был на дальних пастбищах. Для них специально делались небольшие сыры из творога, которые, как считалось, приносили счастье.
• Чтобы уберечь коров от напастей, накануне 1-го августа им мазали смолой уши и хвосты, привязывали к хвостам красные и синие нитки, заговаривали вымя.
• В некоторых областях существовал обряд купания скота в воде – море, озере или реке.
• Еще можно встретить обряд, когда первые плоды можно было съесть только в кругу семьи, не с кем не делясь. Считалось, что такой обед предотвращал болезни, голод или недостаток чего-либо для всей семьи на весь будущий год.
• На празднике могли заключаться временные браки на «год и день». Заключались они путем простого рукопожатия родителей парня и девушки (hand fasting). Для заключения брака молодые люди и девушки становились друг напротив друга на ярмарочной площади, а их родители договаривались о заключении союзов. Через «год и день», если молодые решали, что они не подходят друг другу, то на той же площади они поворачивались друг к другу спиной и уходили в разные стороны. С этого момента временный брак считался расторгнутым.
• Кроме временного брака на «год и день» был обычай заключения брака на время проведения ярмарки – обычай «братьев и сестер Ламмаса». Не стоит забывать, что кельты были ближе к природе, чем мы сейчас, поэтому отношения мужчина-женщина для них были естественными и не вызывали бурю недовольства, если были вне официального брака. Причем, если у «сестер урожая» после Лугнасада рождались дети, то это не портило их репутации.
• Основной пищей на празднике были фрукты, орехи и хлеб (во всех его вариациях). В отличие от Самайна и Белтайна, ритуальные костры не разжигались. Точнее костру не придавали ритуального значения – не в темноте же людям сидеть (празднование начиналось после захода солнца). В этот праздник большое внимание уделяли цветам. Молодые люди собирали на склонах холмов цветы, плели из них венки и гирлянды в «память конца лета», украшали ими место празднования и надевали венки сами. Когда праздник заканчивался, цветы закапывали на том же холме, символизируя то, что лето кончилось, и пора цветов прошла.
Месяц, на который выпадал Лугнасад, не зря назывался месяцем судов. Именно на Лугнасад устраивались собрание законоведов и судей. В период праздника любой свободный человек мог обратиться к судьям или даже к королю за разрешением своего спора. Кроме того праздник сопровождался ярмарками и королевскими пирами.
Все ярмарки, суды и пиры могли длиться все время жатвы, которая продолжалась не меньше недели. Последнему снопу так же, как и первому, придавалось огромное значение. Но это значение было не всегда положительным. Последний сноп называли cailleach или carline – старуха или карга (гэльское), gwrach – ведьма (уэльск), granny – бабушка (ирл.). Интересная традиция была в шотландском Лоулэнде – если жатву заканчивали поздно (близко к заходу солнца или вообще ночью), то сноп называли старухой, а если утром или днем – девицей. Иногда этот несчастный сноп называли по названию животного: заяц, белая кобыла, хромая коза, волк, собака, лиса, перепелка – связано это с поверьем, что природный дух может прятаться в последних колосьях в обличие какого-нибудь животного.
Последний сноп старались не срезать, чтобы не нанести вреда духу растений, который прячется в колосьях. В Ирландии считали, что если срезаешь последний сноп, то должен взять его в дом и «кормить» до будущей жатвы. Позже, когда участки земли из общинных стали личными, то последний сноп одевали в старушечьи одежды (платье, чепец и передник), и старались тайно подбросить на поле того соседа, который не успел окончить жатву. Представляете, не смогли вы вместе со всеми собрать зерно, приходите на участок, а там штук 5 таких «старушек».
Проблему с последним снопом в разных местах решали по-разному. Например, в Шотландии и Уэльсе полагались на судьбу – все жнецы по очереди с завязанными глазами пытались срезать последние колосья. Если срезал, то такова воля судьбы. В Ирландии встречался обычай, когда все жнецы вместе срезали последний сноп – так они распределяли между собой те негативные последствия, которые могли наступить. В южной Англии тоже полагались на судьбу – последние колосья связывались, и жнецы по очереди метали в сноп серпы. Тот, кому «повезло», получал от остальных достаточно приличную сумму денег (наверное, в качестве благодарности за то, что все несчастья упадут на него, а не на остальных). В Ист-Ридинге (Йоркшир, Англия) решили, что лучше всего последний сноп просто сжечь – и несчастье на себя никто не возьмет, и растительного духа освобождали.
В той же Англии встречалось и совершенно противоположное отношение к последнему снопу. В этом случае сноп величался «девой», «невестой», «куклой зерна» или «девой жатвы». Срезать последний сноп было почетно, и считалось, что тот, кто срежет последние колосья, получит благословение духа хлеба, и у него весь год не будет ни в чем недостатка. Для определения счастливчика (теперь без кавычек) либо устраивались соревнования по типу, описанному выше, либо просто шли на всевозможные ухищрения, чтобы последний сноп был именно на их поле. Иногда споров не было – колосья срезала какая-нибудь девица, и считалось, что она после этого точно выйдет замуж в течение года.
Из последнего снопа сплеталась «кукла урожая», которая сначала была общей для всего селения, а позднее куклы плелись для каждого дома отдельно. Куклу хранили на кухне до нового урожая. Потом ее либо сжигали, либо отдавали на съедение лошадям.